Гофман Михель Д.: другие произведения.

8. Искусство Жить или Искусство Выживать

Сервер "Заграница": [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Помощь]
  • Оставить комментарий
  • © Copyright Гофман Михель Д. (jacof@verizon.net)
  • Обновлено: 14/11/2010. 42k. Статистика.
  • Эссе: США
  • Оценка: 6.70*5  Ваша оценка:


    ИСКУССТВО ЖИТЬ

    ИЛИ

    ИСКУССТВО ВЫЖИВАТЬ

      
       "Где Жизнь, ко­то­рую мы те­ря­ем в Вы­жи­ва­нии?"
       Английский поэт Томас Эллиот
      
       Мно­го­гран­ная куль­ту­ра "празд­ни­ка жиз­ни", ис­кус­ст­ва жить, на­сла­ж­да­ясь ка­ж­дой ми­ну­той по­­­­­­­в­­с­­­е­­­­д­­не­­в­­ного су­ще­ст­во­ва­ния, в Ев­ро­пе соз­­­­­­­д­­а­­валась ве­­­­к­ами. Ев­ро­пе­ец со дня ро­ж­де­ния был ок­ру­жен ма­те­ри­аль­ным бо­гат­ст­вом соз­дан­ным мно­ги­ми по­ко­ле­ния­ми, для ко­то­рых эс­те­ти­че­ское ка­че­ст­во жиз­ни бы­ло обя­за­тель­ным ком­по­нен­том. Ис­кус­ст­во во всех его про­яв­ле­ни­ях - ар­хи­тек­ту­ре, ве­щах до­маш­не­го оби­хо­да, оде­ж­де, ку­ли­на­рии, в его гла­зах име­ло вы­со­кий пре­стиж, оно вно­си­ло в жизнь кра­со­ту, пре­вра­щая ее в празд­ник.
       В Но­вом Све­те, стро­ив­шем­ся на ди­ком кон­ти­нен­те, ма­те­ри­аль­ное бо­гат­ст­во оце­ни­ва­лось лишь с прак­ти­че­ской точ­ки зре­ния, его функ­цио­наль­но­сти. Не­да­ром ев­ро­пей­цы на­зы­ва­ли аме­ри­кан­скую ци­ви­ли­за­цию "ци­­­­­­­­­­­­­­­­­­­­­­­­­­в­­­­и­­­­л­и­­з­а­цией без куль­ту­ры".
       Алек­сис То­к­виль: "Они (американцы) ви­дят сча­стье как фи­зи­че­ский ком­форт, и не­воз­мож­но пред­ста­вить, что мож­но тра­тить боль­ше энер­гии на его дос­ти­же­ние." Шарль Та­лей­ран, дея­тель на­по­ле­о­нов­ской эпо­хи: "Аме­ри­ка - это стра­на, в ко­то­рой 32 ре­ли­гии и все­го од­но блю­до на обед - бо­бы." Жорж Кле­ман­со, фран­цуз­ский пре­мьер на­ча­ла про­шло­го ве­ка: "Стра­на, ко­то­рая пьет бур­ду ко­рич­не­во­го цве­та и на­зы­ва­ет ее ко­фе, не мо­жет счи­тать­ся ци­ви­ли­зо­ван­ной."
       Со вре­мен Та­лей­ра­на и Клемансо аме­ри­кан­ское ме­ню зна­чи­тель­но рас­ши­ри­лось, утон­чен­ная фран­цуз­ская кух­ня ста­ла по­пу­ляр­ной в сре­де об­ра­зо­ван­но­го сред­не­го клас­са, но мас­сы лишь сме­ни­ли бо­бы на стан­дарт­ный, сте­риль­ный гам­бур­гер, а "коричневую бурду" так и продолжают называть кофе.
       Аме­ри­кан­ская ци­ви­ли­за­ция, соз­дав­шая на ди­ком кон­ти­нен­те бо­га­тую ма­те­ри­аль­ную куль­ту­ру, от­ли­ча­лась от ев­ро­пей­ской от­сут­ст­ви­ем в ней эс­те­ти­че­ско­го на­ча­ла, так как жиз­нен­ные удоб­ст­ва, фи­зи­че­ский ком­форт для мил­лио­нов бы­ли го­раз­до бо­лее не­об­хо­ди­мы, не­же­ли кра­со­та, эс­те­тизм по­все­днев­ной жиз­ни.
       Анг­лий­ский пуб­ли­цист и фи­ло­соф ХХ века Ол­дос Хакс­ли в сво­ем эс­се "Взгляд на аме­ри­кан­скую куль­ту­ру": "... все си­лы общества ис­поль­зу­ют­ся, что­бы вос­пи­тать по­ро­ду лю­дей, ко­то­рая зна­ет толь­ко куль­ту­ру фи­зио­ло­ги­че­ской жиз­ни."
       Не­смот­ря на рез­кий кон­траст доступности ма­те­ри­аль­но­го бо­гат­ст­ва для масс в США и ни­ще­ты, как дореволюционной, так и послереволюционной Рос­сии, обе страны сфор­ми­ро­ва­ли об­раз жиз­ни, ко­то­рый при­ня­то на­зы­вать ме­щан­ским. Для ме­ща­ни­на на­ко­п­ле­ние - смыс­л жиз­ни, а богатство ее со­дер­жа­ния он видит в фи­зи­че­ском ком­­фор­те и раз­но­об­ра­зии фи­зио­ло­ги­че­ских ощу­ще­ний. Ос­таль­ное, кра­со­та при­ро­ды и тво­ре­ний че­ло­ве­че­ских рук, бо­гат­ст­во эмо­ций и мыс­лей, вне его ин­те­ре­сов.
       В Ев­ро­пе че­ло­ве­ка, не имею­ще­го ин­те­ре­са к то­му, что ци­ви­ли­за­ция счи­та­ет сво­им ис­тин­ным бо­гат­ст­вом, высокой куль­ту­ре, фи­ло­со­фии, ис­кус­ст­ву на­зы­ва­ли "фи­ли­стер", низ­шая, не­до­раз­ви­тая че­ло­ве­че­ская по­ро­да, не­ спо­соб­ная под­нять­ся вы­ше сво­ей фи­зио­ло­гии.
       "По­эзию фи­зио­ло­ги­че­ско­го су­ще­ст­во­ва­ния" в рус­ском язы­ке при­ня­то на­зы­вать по­шло­стью. По­шлость - это все, что де­ла­ет вы­со­кое низ­ким, мно­го­мер­ное од­но­мер­ным, эле­мен­тар­ная, уп­ро­щен­ная фор­ма жиз­ни, рав­но­душ­ная к красоте мира во всех её многообразных проявлениях.
       Вла­ди­мир На­бо­ков в био­гра­фии Го­го­ля, на­пи­сан­ной для аме­ри­кан­ско­го чи­та­те­ля, по­свя­тил 12 стра­ниц из 155 объ­яс­не­нию рус­ско­го по­ня­тия по­шло­сти, ко­то­ро­го нет в анг­лий­ском язы­ке. По­че­му На­­­­­­­­­­б­­о­­кову, зна­то­ку обо­их язы­ков, по­на­до­би­лось 12 стра­ниц для объ­яс­не­ния та­ко­го фе­но­ме­на, как по­шлость?
       На­бо­ко­в дал та­кое дли­тель­ное и под­роб­ное объ­яс­не­ние, так как в аме­ри­кан­ском де­мо­кра­ти­че­ском об­ще­ст­ве ме­щан­ский стиль жиз­ни ха­рак­те­рен для всех со­ци­аль­ных сло­ев. Как для выс­ших, так и для низ­ших клас­сов это ес­те­ст­вен­ная и един­ст­вен­но воз­мож­ная фор­ма жиз­ни и ми­ро­ощу­ще­ния. Но­вый Све­т, в от­ли­чие от Ев­ро­пы, не имея мно­го­ве­ко­вых на­ко­п­ле­ний куль­ту­ры, уп­ро­щал все ас­пек­ты че­ло­ве­че­ско­го су­ще­ст­во­ва­ния до их прак­ти­че­ско­го уров­ня, по­это­му "ме­щан­ские цен­но­сти" стали до­ми­ни­ро­вать в на­цио­наль­ном соз­на­нии.
       Ис­то­рик Джеймс Трус­лоу Адамс, в сво­ей кни­ге "Our business civilization", опуб­ли­ко­ван­ной в 30-е го­ды про­шло­го ве­ка, объ­яс­ня­ет специфику этой философии жизни тем, что Аме­ри­ка - это ци­ви­ли­за­ция биз­не­са, где все окружающее воспринимается через призму делового интереса: "Кто та­кой биз­нес­мен? Это че­ло­век, ко­то­рый рас­смат­ри­ва­ет весь мир с точ­ки зре­ния при­бы­ли, он слеп ко все­му дру­го­му. Пре­крас­ный пей­заж для не­го не боль­ше, чем удач­ное ме­сто для по­строй­ки жи­ло­го ком­плек­са, а во­до­пад на­во­дит на мысль о пло­ти­не и элек­тро­стан­ции. Биз­нес­мен глух ко все­му, что вы­хо­дит за это пре­де­лы. Его жизнь вряд ли мож­но на­звать пол­но­цен­ной."
       Писатель Джон Стейн­бек: "На­ша жизнь наш са­мый цен­ный ка­пи­тал, но в ней нет соков, объема, пол­но­ценн­ости. Жизнь посвящена одному - делу."
       Ген­ри Джеймс, клас­сик аме­ри­кан­ской ли­те­ра­ту­ры, "... наша цивилизация пунк­ту­аль­но и эф­фек­тив­но ам­пу­ти­ру­ет­ все, что не вхо­дит в практический ин­те­рес, и само содержание жизни становится все­по­гло­щаю­щим мо­но­тон­ным од­но­об­ра­зием."
       Но ведь стра­на, жи­ву­щая в по­сто­ян­ном дви­же­нии, с ее ог­ром­ным раз­­­­­­­­­­­­­­­­­­­­­н­­­­о­­­­о­б­­р­а­зием че­ло­ве­че­ских ха­рак­те­ров и эт­ни­че­ских куль­тур из всех стран ми­ра, соз­да­ет ги­гант­ский ка­лей­до­скоп со­бы­тий и не­ве­ро­ят­ную для Ев­ро­пы ин­тен­сив­ность су­ще­ст­во­ва­ния. Но это лишь внеш­няя, фи­зи­че­ская ди­на­ми­ка. Ди­на­ми­ка пси­хо­ло­ги­че­ская, эмо­цио­наль­ная су­же­на, за­гна­на в стан­дарт­ные, по­сто­ян­но по­вто­ряю­щие­ся фор­мы, ко­то­рые, по сло­вам Ген­ри Джейм­са, и пре­вра­ща­ют жизнь во "все­по­гло­щаю­щее мо­но­тон­ное од­но­об­ра­зие".
       Клас­сик аме­ри­кан­ской со­цио­ло­гии Макс Лер­нер в кни­ге "Аме­ри­кан­ская ци­ви­ли­за­ция": "Дни, ме­ся­цы, го­ды про­хо­дят с мо­но­тон­ной ре­гу­ляр­но­стью на фаб­ри­ке или в офи­се в вы­пол­не­нии ру­тин­ных опе­ра­ций с ре­гу­ляр­ны­ми ин­тер­ва­ла­ми. Ланч на ра­бо­те и обед до­ма так­же стан­дарт­ны, как и ра­бо­чие опе­ра­ции. Они чи­та­ют га­зе­ты, их де­сят­ки, но все они оди­на­ко­вы по сво­ему со­дер­жа­нию. ...в стан­дарт­ной оде­ж­де они хо­дят в клуб, бар, цер­ковь, и ко­гда они уми­ра­ют, их хо­ро­нят в стан­дарт­ных гро­бах со стан­дарт­ной це­ре­мо­ни­ей и стан­дарт­ным объ­яв­ле­ни­ем в ме­ст­ной га­зе­те."
       Лернер говорил об образе жизни среднего класса в середине ХХ века, но те же черты упрощенного мироощущения отмечал Алек­сандр Гер­цен в середине века девятнадцатого у аме­ри­кан­цев-бо­га­чей, ну­во­ри­шей в Ев­ро­пе: "...(они) го­то­вы слу­шать все без ка­ко­го-ли­бо ис­клю­че­ния, гла­зеть на все что по­па­да­ет­ся на гла­за, пи­тать­ся всем что по­да­ют, но­сить все что пред­ла­га­ет­ся, ... это все­мо­гу­щая тол­па все­по­гло­щаю­щей по­сред­ст­вен­но­сти".
       В рус­ском обществе "все­по­гло­щаю­щaя по­сред­ст­вен­но­сть" ас­со­ции­ро­ва­лось с го­го­лев­ским Мир­го­ро­дом. Недаром Есе­нин, по­сле сво­его пу­те­ше­ст­вия по Аме­ри­ке 20-х го­дов, на­звал Нью-Йорк "Же­лез­ным Мир­го­ро­дом", во­пло­ще­ни­ем мещанства в ги­гант­ских мас­шта­бах,. Се­го­дня "Же­лез­ным Мир­го­ро­дом" становится весь мир.
       В сегодняшней Рос­сии, ко­гда-то гор­див­шей­ся ду­хов­но­стью сво­ей куль­ту­ры и ее ог­ром­ным пре­сти­жем для масс, ме­щан­ская форма существования вы­тес­нила су­ще­ст­во­вав­ший ко­гда-то пиетет к бо­гат­ст­ву ми­ро­вой куль­ту­ры и че­ло­ве­че­ско­му ду­ху.
       Италь­ян­ская жур­на­ли­ст­ка Се­пон­ни-Лонг: "По­бы­вав в США и в Рос­сии, я бы­ла по­ра­же­на бли­зо­стью их ми­ро­ощу­ще­ний. Не­смот­ря на внеш­нее раз­ли­чие в идео­ло­гии, по­ли­ти­ке и эко­но­ми­ке, раз­ли­чие в про­кла­ми­руе­мых иде­ях и це­лях они оди­на­ко­во рав­но­душ­ны к богатству нюансов и оттенков европейской культуры жизни."
       Но и со­вре­мен­ная Ев­ро­па по­сте­пен­но ос­тав­ля­ет свои куль­тур­ные тра­ди­ции. Изы­скан­ную фран­цуз­скую кух­ню в Па­ри­же сме­ня­ет Мак­До­налдс, утон­чен­ный вкус в оде­ж­де сме­ня­ет­ся об­ще­ми­ро­вым стан­дар­том, эс­те­ти­зи­ро­ван­ные и ин­тел­лек­ту­аль­ные ев­ро­пей­ские филь­мы ус­ту­па­ют свое ме­сто аме­ри­кан­ским бое­ви­кам, ли­те­ра­ту­ра все боль­ше на­по­ми­на­ет аме­ри­кан­ские бест­сел­ле­ры. То, что ко­гда-то со­от­но­си­ли с Аме­ри­кой, рас­про­стра­ни­лось по­все­ме­ст­но.
       Толь­ко ар­хи­тек­ту­ра ис­то­ри­че­ских цен­тров ев­ро­пей­ских го­ро­дов на­­­­­­­­­­­п­­­о­­­ми­­­на­ет о про­шлом, "о празд­ни­ке, ко­то­рый все­гда с то­бой", го­во­ря сло­ва­ми Хэ­мин­гу­эя. Ев­ро­пе­ец, которого со дня рождения окружает "поэзия в камне", создававшуюся в течении многих столетий, мог ос­та­но­вить­ся и лю­бо­вать­ся фасадами зданий с их изы­скан­ным ор­на­мен­том, ба­рель­е­фа­ми, го­рель­е­фа­ми, свое­об­раз­ной фор­мой, ок­ра­ской окон и на­лич­ни­ков...
       По оп­ре­де­ле­нию Вик­­т­ора Гю­го - "ар­хи­тек­ту­ра - это ду­ша на­ро­да", ду­ша со­вре­мен­ной ар­хи­тек­ту­ры - стан­дарт, пол­ное еди­но­об­ра­зие, де­та­лей и ню­ан­сов в ней нет.
       Специфика ар­хи­тек­ту­ры ХХ века, с ее пре­неб­ре­же­ни­ем к бо­гат­ст­ву эс­те­ти­че­ских форм прошлых веков - от­ра­же­ние общей философии материального прогресса в которой все аспекты человеческого существования рассматриваются лишь с точки зрения их практичности, сужены до функционального уровня.
       Идея упрощения была сформулирована еще в на­ча­ле 19-го ве­ка об­ще­из­ве­ст­ной фра­зой Бед­жа­ми­на Франк­ли­на о то­по­ре, ко­то­рый дол­жен быть пре­ж­де все­го ост­рым, а его внеш­ний вид не име­ет ни­ка­ко­го зна­че­ния, это из­лиш­няя тра­та тру­да: "За­чем по­ли­ро­вать до бле­ска всю по­верх­ность то­по­ра. Важ­но, что­бы лез­вие бы­ло хо­ро­шо на­то­че­но а, в ос­таль­ном, крап­ча­тый то­пор са­мый луч­ший."
       Этот же прин­цип рас­про­стра­ня­ет­ся и на эс­те­ти­ку все­го что ок­ру­жа­ет че­ло­ве­ка, не толь­ко пред­ме­ты бы­та. Стиль и об­раз жиз­ни об­ще­ст­ва рас­смат­ри­ваю­ще­го все с точ­ки зре­ния эко­но­ми­ки, дик­ту­ет скаль­ку­ли­ро­ван­ный под­ход, кра­со­та долж­на быть эко­но­ми­че­ски эф­фек­тив­ной.
       Алек­­си­с То­­­к­ви­ль, говоря об американской архитектуре,: "Ко­гда я под­плы­вал к Нью-Йор­ку, на бе­ре­гу ре­ки я уви­дел не­сколь­ко мо­ну­мен­таль­ных мра­мор­ных зда­ний в ан­тич­ном сти­ле. На дру­гой день я ре­шил по­смот­реть их по­бли­же. Ока­за­лось, что то, что из­да­ле­ка ка­за­лось бе­ло­снеж­ны­ми мра­­мо­р­­ными пли­­т­ами, бы­ли сте­на­ми из од­но­го ря­да кир­пи­чей, по­бе­лен­ных из­вест­кой, а мощ­ные мра­мор­ные ко­лон­ны де­ре­вян­ны­ми стой­ка­ми, ок­ра­шен­ны­ми яр­кой мас­ля­ной крас­кой."
       Фа­сад, описанный Токвилем, не бо­лее чем де­ко­ра­ция, рас­счи­тан­ная на пер­вый ми­мо­лет­ный взгляд, на пер­вое впе­чат­ле­ние, поэтому оформлять его мрамором и гранитом излишняя трата средств. Жи­ву­щий в по­сто­ян­ной спеш­ке аме­ри­ка­нец, не име­ет вре­ме­ни раз­гля­ды­вать фа­са­ды зда­ний ми­мо ко­то­рых он про­хо­дит, для не­го Вре­мя -День­ги.
       Ев­ро­пеи­зи­ро­ван­ный аме­ри­кан­ский пи­са­те­ль Ген­ри Джейм­с, вер­нувшись в Аме­ри­ку по­сле сво­ей мно­го­лет­ней, доб­ро­воль­ной ссыл­ки в Ев­ро­пе в 1904 го­ду, был по­ра­жен без­ли­ко­стью городской архитектуры: "Эти зда­ния не­ре­аль­ны, они не бо­лее чем упрощенные де­ко­ра­ции, они не име­ют ни­че­го об­ще­го с тра­ди­ция­ми, они не от­ра­жа­ют ни про­шло­го, ни бу­ду­ще­го, они су­ще­ст­ву­ют толь­ко для се­го­дня и бу­дут сне­се­ны зав­тра. Мно­гие по­строй­ки под­ра­жа­ют об­раз­цам ев­ро­пей­ской ар­хи­тек­ту­ры, но это не более чем дешевые подделки, анек­до­ты в од­ну фра­зу в срав­не­нии с ро­ма­на­ми, эпо­пея­ми ев­ро­пей­ской ар­хи­тек­ту­ры."
       Символом американской архитектуры стал не­бо­скреб, он прост и элементарен как дет­ский на­бор из стан­дарт­ных ку­би­ков. Его мож­но уве­ли­чить, мож­но умень­шить. Его ин­терь­ер так­же стан­дар­тен, как его экс­терь­ер, по­это­му его мож­но де­лить на уз­кие от­се­ки или рас­ши­рять до боль­ших за­лов.
       Пер­вый не­бо­скреб поя­вил­ся в Чи­ка­го в 1885 го­ду. Это был Home Insurance Building, вы­со­той в 10 эта­жей, и он еще сле­до­вал ев­ро­пей­ской тра­ди­ции, был обиль­но де­ко­ри­ро­ван. Пие­тет пе­ред ев­ро­пей­ской тра­ди­ци­ей от­но­ше­ния к ар­хи­тек­ту­ре, как части праздника жизни, был пре­одо­лен че­рез 40 лет ко­гда на­ча­ли по­яв­лять­ся сот­ни зда­ний без ка­ких-ли­бо ук­ра­ше­ний.
       Мая­ков­ский, по­сле сво­его пу­те­ше­ст­вия по США в 20-е го­ды про­шло­го ве­ка: "При всей гран­ди­оз­но­сти строе­ний Аме­ри­ки, при всей не­до­ся­гае­мо­сти для Ев­ро­пы бы­ст­ро­ты аме­ри­кан­ских стро­ек, вы­со­ты аме­ри­кан­ских не­бо­скре­бов, их удобств и вме­сти­тель­но­сти, до­ма Аме­ри­ки, в об­щем, про­из­во­дят стран­ное ощу­ще­ние вре­мен­но­сти. Да­же боль­шие, но­вей­шие до­ма ка­жут­ся вре­мен­ны­ми, по­то­му что вся Аме­ри­ка, в ча­ст­но­сти, Нью-Йорк, в по­сто­ян­ной строй­ке. Де­ся­ти­этаж­ные до­ма ло­ма­ют, что­бы стро­ить два­дца­ти­этаж­ные, два­дца­ти­этаж­ные, что­бы три­дца­тиэтаж­ные, за­тем чтоб со­ро­каэтаж­ные..."
       Ути­ли­тар­ность и временность аме­ри­кан­ской ар­хи­тек­ту­ры от­ра­жа­ют ха­рак­тер­ное ми­ро­ощу­ще­ние об­ще­ст­ва, на­хо­дя­ще­го­ся в про­цес­се не­пре­кра­щаю­щ­ихся из­ме­не­ний. По­это­му в ней нет ощу­ще­ния под­лин­но­сти, нет ува­же­ния к истории, как и у са­мой стра­ны им­ми­гран­тов, где ка­ж­дое но­вое по­ко­ле­ние им­ми­гран­тов стре­мит­ся за­быть свое про­шлое, что­бы все на­чать сна­ча­ла.
       В Ев­ро­пе, с ее стабильной социальной и экономической жизнью, зда­ния воз­во­ди­лись на ве­ка, в Аме­ри­ке, в те­че­нии двадцати-тридцати лет вся эко­но­ми­че­ская и со­ци­аль­ная си­туа­ция в стра­не ме­ня­лась, поэтому создавался "landscape of the temporary", вре­мен­ный пей­заж. Веч­ное бес­по­кой­ст­во, страх упус­тить свой шанс на уда­чу где-то в дру­гом мес­те, за­став­ля­ет мил­лио­ны лю­дей на­хо­дить­ся в по­сто­ян­ном дви­же­нии, пе­ре­дви­гать­ся с мес­та на ме­сто. От­сю­да без­раз­ли­чие к эс­те­ти­ке, кра­со­те ка­ж­до­го мо­мен­та жиз­ни, оно вы­ра­жа­ет сам ха­рак­тер на­ро­да, на­хо­дя­ще­го­ся в про­цес­се по­сто­ян­ной ми­гра­ции..
       Жан-Поль Сартр по­сле сво­его по­се­ще­ния Аме­ри­ки: "Урод­ст­во ар­хи­тек­ту­ры здесь оше­лом­ля­ет, осо­бен­но в но­вых го­ро­дских районах. Ули­ца аме­ри­кан­ско­го го­ро­да это хай­вей, просто дорога, в ней от­сут­ст­ву­ет да­же на­по­ми­на­ние, что здесь жи­вут лю­ди."
       Спе­ци­фи­ка аме­ри­кан­ской ар­хи­тек­ту­ры бы­ла свя­за­на не толь­ко с со­ци­аль­ной и эко­но­ми­че­ской ди­на­ми­кой, она оп­ре­де­ля­лась так­же про­тес­тант­ской эти­кой, про­­­­­­­п­­­о­­­­в­е­­д­о­вавшей ас­ке­тизм во всех ас­пек­тах че­ло­ве­че­ско­го су­ще­ст­во­ва­ния, что про­яв­илось в ка­зар­мен­ной ар­хи­тек­ту­ре про­тес­тант­ских стра­н Ев­ро­пы, Анг­лии, Гер­ма­нии, Швей­ца­рии в 19-ом ве­ке, на­чаль­ном пе­рио­де ин­ду­ст­риа­ли­за­ции.
       В "Но­вом Све­те" аме­ри­кан­ские про­тес­тан­ты бо­лее це­ле­на­прав­лен­но, чем их ев­ро­пей­ские со­бра­тья, реа­ли­зо­ва­ли свой ре­ли­ги­оз­ный дог­мат, гла­ся­щий, что ис­­ку­сс­тво, во всех его ви­дах, яв­ля­ет­ся ис­­то­ч­­ником по­ро­ков.
       Уп­ро­ще­ние, стан­дар­ти­за­ция всех форм жиз­ни пре­вра­ти­лись в фун­да­мен­таль­ный прин­­ци­п но­вой ци­ви­ли­за­ции, для которой ма­ши­на превратилась в ме­ру всех ве­щей. В ХХ веке начали строиться ги­гант­ские зда­ния, "ма­шины для жиз­ни" и "ма­шины для ра­бо­ты", неотличимые друг от друга. Жилые дома стали выглядеть также как де­ло­вые, офис­ные и за­во­дские строения. Те же пло­ские сте­ны без вся­ких ук­ра­ше­ний, пря­мо­уголь­ни­ки окон, те же су­хие хи­ми­че­ские крас­ки фа­са­дов. Ули­цы пре­вра­ти­лись в не­скон­чае­мые ря­ды без­ли­ких ко­ро­бок.
       Но­вые го­ро­да ХХ ве­ка строи­лись на прин­ци­пе пря­мо­ли­ней­ной за­строй­ки, так как квад­рат­ные сет­ки про­спек­тов и улиц от­ве­ча­ли тре­бо­ва­ни­ям ус­ко­рен­ной ди­на­ми­ки эко­но­ми­че­ской жиз­ни, соз­­­­­­­д­­ав­али иде­аль­ные ус­ло­вия для транс­пор­ти­ров­ки лю­дей и гру­зов,.
       Го­род­ские ули­цы, пре­вра­тив­шись в транс­порт­ные ма­ги­ст­ра­ли для про­хо­ж­де­ния гру­зо­вых и че­ло­ве­че­ских по­то­ков, пе­ре­ста­ли быть ме­стом где ко­гда-то про­хо­ди­ла по­все­днев­ная жизнь в ма­лень­ких скве­рах, ту­пич­ках, про­ход­ных дво­рах. Зда­­ния­ при­об­ре­ли гео­мет­ри­че­ские, ку­би­сти­че­ские фор­м, го­ро­да ста­ли вы­гля­деть как ино­пла­нет­ные пей­за­жи в на­уч­но фан­та­сти­че­ских филь­мах, а че­ло­век в них при­жи­вал­кой, кро­хот­ным му­равь­ем в ги­гант­ском му­­­­р­а­­в­­ей­­нике. .
       За­да­чей тра­ди­ци­он­ной ар­хи­тек­ту­ры бы­ло обо­га­ще­ние эс­те­ти­кой по­все­днев­ной жиз­ни. Но без­ли­кие, аг­рес­сив­но ан­ти-эс­те­тич­ные го­ро­да последних десятилетий строи­лись не для лю­дей, а для "ра­бо­чей си­лы". Фран­цуз­ское сту­ден­че­ст­во в пе­ри­од мо­ло­деж­ных бун­тов кон­ца 60-ых тре­бо­ва­ло сне­сти "ра­бо­чие ба­ра­ки", как на­зы­ва­ли то­гда но­вые стан­дарт­ные жи­лые ком­плек­сы, и по­стро­ить "до­ма для лю­дей". Се­го­дня это­го уже ни­кто не тре­бу­ет, со­вре­мен­ные ба­ра­ки ста­ли при­выч­ной ча­стью жиз­ни мил­лио­нов во мно­гих стра­нах ми­ра. И толь­ко куль­тур­ная эли­та стра­да­ет нос­таль­ги­ей по про­шло­му.
       Си­мо­на де Бо­ву­ар по­сле сво­его пу­те­ше­ст­вия по мно­гим го­ро­дам аме­ри­кан­ско­го Сред­не­го За­па­да го­во­ри­ла, что они на­столь­ко не­от­ли­чи­мы один от дру­го­го, что вос­при­ни­ма­ют­ся как один и тот же го­род.
       Русский жур­на­лист-им­ми­грант Ге­нис: "В Европе за че­ты­ре ча­са мож­но про­ехать три стра­ны, дю­жи­ну го­ро­дов и две гор­ные сис­те­мы. В Аме­ри­ке за это вре­мя вы ми­нуе­те сто бен­зо­ко­ло­нок. ...Про­ехав столь­ко-то миль до, до­пус­тим Буф­фа­ло, ищешь ме­сто, что­бы на­ко­нец вый­ти из ма­ши­ны и по­гру­зить­ся в го­род­скую жизнь, в жизнь не­по­вто­ри­мую, един­ст­вен­ную, су­ще­ст­вую­щую толь­ко здесь, в Буф­фа­ло, штат Нью-Йорк. И вот вы­яс­ня­ет­ся, что вы­хо­дить не­где и не­за­чем, раз­ве толь­ко в туа­лет."
       В филь­ме Яр­му­ша "Stranger Than Paradise" ге­рои, дви­га­ясь по Аме­ри­ке, за­ез­жа­ют в Клив­ленд, и один из них го­во­рит: "Это за­бав­но, но ко­гда ви­дишь ка­кое-то но­вое ме­сто, все ка­жет­ся та­ким же, как и там от­ку­да толь­ко что прие­хал, как буд­то ни­ку­да и не уез­жал."
       Но так без­ли­ко, стан­дарт­но вы­гля­дят города, ка­ко­ва же жизнь за фа­са­да­ми зда­ний? Она так­же стан­дарт­на, еди­но­об­раз­на и не ин­ди­ви­дуа­ли­зи­ро­ва­на. Анг­лий­ский со­цио­лог Джеф­фри Го­рер пи­сал, что, по­бы­вав в од­ном аме­ри­кан­ском до­ме, мож­но за­ра­нее пре­ду­га­дать, ка­ки­ми бу­дут в дру­гом до­ме ме­бель, ук­ра­ше­ния или кни­ги. И это не за­ви­сит от то­го, го­род­ская это квар­ти­ра в мно­го­этаж­ном до­ме или дом в са­бер­бе.
       "Аме­ри­ка унич­то­жи­ла раз­ни­цу ме­ж­ду го­ро­дом и де­рев­ней. Это мес­то, где все уст­рое­но для удоб­ст­ва, и не бо­лее то­го." Александр Ге­нис.
       Ви­дя в Аме­ри­ке об­ра­зец для под­ра­жа­ния, боль­ше­ви­ки так­же меч­та­ли о "сти­ра­нии гра­ней ме­ж­ду го­ро­дом и де­рев­ней", но, в от­ли­чие от Аме­ри­ки, не смог­ли меч­ту реа­ли­зо­вать. Унич­то­жая кре­сть­ян­ст­во как класс, со­вет­ская власть не смог­ла до­бить­ся той про­из­во­ди­тель­но­сти тру­да, ко­то­рая со­хра­ни­ла в аме­ри­кан­ском сель­ском хо­зяй­ст­ве лишь 4% на­се­ле­ния, а в Рос­сии и по сей день на­се­ле­ние де­ре­вень со­став­ля­ет бо­лее 30% на­се­ле­ния. Эко­но­ми­ка, стро­ив­шая­ся на на­си­лии, не мо­гла быть эф­фек­тив­ной.
       В Аме­ри­ке же это про­изош­ло в ор­га­ни­че­ском про­цес­се эко­­н­о­­ми­­ческой ди­на­ми­ки. Кре­сть­я­не-фер­ме­ры, в ус­ло­ви­ях ожес­то­чен­ной кон­ку­рен­ции, бы­ли вы­ну­ж­де­ны от­ка­зать­ся от ве­ко­вых тра­ди­ций ве­де­ния хо­зяй­ст­ва и на­ча­ли соз­да­вать сель­ско­хо­зяй­ст­вен­ные ин­ду­ст­ри­аль­ные ком­плек­сы. В ре­зуль­та­те ис­чез­ли ты­ся­чи фер­мер­ских по­сел­ков, ис­чез­ла де­рев­ня. На мес­те фер­мер­ских по­се­ле­ний поя­ви­лись са­бёр­бы, ог­ром­ная сет­ка улиц, за­стро­ен­ных двух­этаж­ны­ми до­ма­ми на од­ну се­мью, и разница между городом и деревней исчезла, они соединились в гигантские мегаполисы.
       Пер­вым стан­дар­ти­зи­ро­ван­ным при­го­род­ным рай­оном был Ле­вит­та­ун на Лонг-Ай­лен­де, штат Нью-Йорк, где, сра­зу по­сле окон­ча­ния II Ми­ро­вой вой­ны, сот­ни аб­со­лют­но иден­тич­ных до­мов-ко­ро­бок бы­ли воз­ве­де­ны за ко­рот­кий срок и про­да­ва­лись по дос­туп­ной це­не.
       Со­вре­мен­ные по­строй­ки в са­бёр­бах не толь­ко сто­ят ас­тро­но­ми­че­ские сум­мы, они и вы­гля­дят, из­да­ле­ка, как двор­цы. Ве­не­ци­ан­ские па­тио, ис­пан­ские зам­ки, италь­ян­ские па­лац­цо, зда­ния вре­мен Тю­до­ров или фран­цуз­ско­го мо­дер­на на­ча­ла про­шло­го ве­ка, но при бли­жай­шем рас­смот­ре­нии зри­тель ви­дит, что за фа­­с­а­­дами пом­пез­ных двор­цов, как и в Ле­вит­тау­не, те же стан­дарт­ные жи­лые ко­роб­ки из до­сок, фа­не­ры и ме­тал­ли­че­ских скреп.
       Аме­ри­кан­ские ме­га­по­ли­сы - иде­аль­ные ме­ха­низ­мы для жиз­ни мил­лио­нов, ог­ром­ная ин­фра­струк­ту­ра, в ко­то­рой уч­те­ны все функ­цио­наль­ные ну­ж­ды ра­бот­ни­ка и по­тре­би­те­ля. Они за­ни­ма­ют про­стран­ст­ва на мно­гие де­сят­ки миль, где жи­лой ад­рес мо­жет обо­зна­чать­ся как дом N12566 на ули­це N357, ги­гант­ский че­ло­ве­че­ский му­ра­вей­ник, в ко­то­ром все под­чи­не­но тре­бо­ва­ни­ям без­ос­та­но­воч­но­го дви­же­ния и уве­ли­че­ния бо­гатств.
       Но­вел­лист Чи­вер, в цик­ле сво­их рас­ска­зов о сред­ней аме­ри­кан­ской се­мье, жи­ву­щей в та­ком ме­га­по­ли­се, в рай­оне для обес­пе­чен­но­го сред­не­го клас­са, Бул­лет Пар­ке, пи­шет о хо­зяи­не до­ма, То­ни, "бо­лею­щим тос­кой" в сво­ем ком­фор­та­бель­ном до­ме со все­ми воз­мож­ны­ми удоб­ст­ва­ми. Же­лая хоть как-то уй­ти от мо­но­тон­но­сти и бес­цвет­но­сти упо­ря­до­чен­ной жиз­ни в ва­куу­ме сво­ей жи­лой ячей­ки, То­ни ка­ж­дый год пе­ре­кра­ши­ва­ет сте­ны мно­го­чис­лен­ных ком­нат сво­его до­ма. В од­ном из мо­но­ло­гов он го­во­рит: "Они от­ме­ни­ли все ог­ром­ное бо­гат­ст­во че­ло­ве­че­ских эмо­ций и мыс­лей. Они вы­ще­ло­чи­ли все крас­ки из жиз­ни, все за­па­хи, всю не­обуз­дан­ность жиз­ни при­ро­ды."
       Уни­фи­ка­ция всей ок­ру­жаю­щей сре­ды бы­ла ча­стью соз­да­ния пол­но­стью кон­тро­ли­руе­мо­го ми­ра, в ко­то­ром че­ло­век так­же был све­ден к стан­дар­ту, обуз­дан, как и при­ро­да, а бо­гат­ст­во его эмо­ций и мыс­лей до­ве­де­но до не­об­хо­ди­мо­го для Но­во­го По­ряд­ка ми­ни­му­ма.
  • Оставить комментарий
  • © Copyright Гофман Михель Д. (jacof@verizon.net)
  • Обновлено: 14/11/2010. 42k. Статистика.
  • Эссе: США
  • Оценка: 6.70*5  Ваша оценка:

    Связаться с программистом сайта
    "Заграница"
    Путевые заметки
    Это наша кнопка