Национализмы украинский и русский разгорелись после развала Союза, но начали они разгораться еще до развала, по мере того, как увядал авторитет марксистской идеи в советском государстве. Свято место не бывает пусто, люди нуждаются в надличной, духовной идее, хотя степень этой потребности, ее силы и неотложности у разных людей весьма разнится. И национализм, восходящий к животному инстинкту стаи - самая древняя форма такой идеи, которая хоть и подавляется более прогрессивными, соответствующими времени идеями, никогда не умирает полностью и способна возрождаться с силой эпидемии, когда авторитет более современных идей слабеет.
На этапе до развала Союза разгорание национализма шло очень медленно. По моей прикидке в начале 70-х людей, вовлеченных в национальное движение на Украине, было десятки, максимум сотни. Это были люди с высокой духовной потребностью и из их среды выдвигались будущие главари и пропагандисты национального движения. Причем на этом этапе движение правильней называть не националистическим, а национально патриотическим. Целями движения было возрождение национального самосознания, культуры и, наконец, государственной независимости. Главарями движения в этот период были, как правило, люди незаурядные, высококультурные, творческие, с понятиями об общечеловеческих ценностях и нормах морали. Такие, как поэты Стус и Драч, писатели и философы Дзюба и Сверстюк и другие. В своих программах они не поминали и тем более не возводили в герои кровавых плачей, Бандеру и Шухевича. Они тесно сотрудничали с русскими диссидентами, а в лагерях поддерживали друг друга. Впрочем, нужно учесть условия, в которых они действовали. Их и при их умеренности жестоко преследовала советская власть, так что можно допустить, что не все, что было в их головах, было и на устах. Дзюба, например, произнесший прекрасную речь на стихийном митинге в Бабьем Яру в память о погибших там евреях, евреев, тем не менее, недолюбливал и в свой узкий круг не принимал. Впрочем, за грех я это не считаю. Каждый волен любить и не любить, кого ему любится и не любится. Требовать мы можем только уважения и справедливости. Но вот я помню мой разговор той поры с президентом клуба имени Петра Запорожца Ю. Смирным. Клуб был формально комсомольским, а на деле национально диссидентским. Он ставил своей задачей развивать демократию и национальную украинскую культуру и был в тесной связи с такими деятелями, как упомянутые Драч и Дзюба. В клубе помимо украинцев было много евреев, я был одним из его руководителей и как-то в беседе со Смирным спросил его, как он видит место евреев в будущей независимой Украине, если таковая когда-нибудь случится. Евреи будут на первом этапе нашими учителями, сказал Смирный, но руководить страной (начальниками) будем мы. Это он сказал мне с глазу на глаз, а на наших собраниях он такого не говорил. И только на нынешнем Майдане это стало провозглашаться, наконец, открыто. Правда, из уст провозглашенных же националистов, таких как Ярош, но ведь и ныне здравствующие в прошлом порядочные националы: Дзюба, Драч, Сверстюк, против этого публично не возразили. Но про нынешний Майдан я сказал, забегая наперед, а сейчас еще о начале.
Этот украинский национальный патриотизм одиночек-романтиков вяло тлел последние 20 лет советской власти, но в последние 2-3 года ее существования он дал мощную вспышку. Точнее произошла мощная вспышка украинского национализма (равно как и национализма ряда других национальностей на территории Союза), еще пока относительно умеренного, с более-менее человеческим лицом, охватившая подавляющее большинство населения Украины, включая не только этнических украинцев, но и русских и представителей других этносов. Но вряд ли ее можно считать разгоранием того романтического национального патриотизма одиночек. Еще точнее этот новый национализм имел 2 слоя. Верхний, элитарный, который можно назвать национализмом украинских "письменникив", членов украинского союза писателей, создавших и возглавивших более менее массовое, но, все же, не всенародное, а скорей интеллигентское движение РУХ. И нижний - по настоящему всенародное организационно не оформленное движение или скорее настроение, направленность умов и эмоций. Верхний национализм этого периода до известной степени наследовал патриотизм романтиков одиночек. Их имена были на его знаменах, а такие фигуры, как упомянутые Дзюба, Драч, Сверстюк, а позже Черновил вошли в руководство РУХа. Но сам по себе романтический дух беззаветного и бескорыстного служения своему народу при уважении других народов и общечеловеческих ценностей остался за этими одиночками. Главная движущая сила РУХа - "письменники", была уже не столь бескорыстна и мотивирована была, прежде всего, желанием заставить украинского читателя начать, наконец, читать их в основном бездарные писания. И благородства первых патриотов - романтиков в отношении к другим народам, русскому, прежде всего, и их культуре здесь поубавилось. Что ярко проявилось сразу после обретения независимости, когда ставший министром культуры Яворивский выбрасывал из библиотек русскую литературу.
Что касается нижнего слоя, то мотивирован он был в основном убеждением, что "Воны наше сало йидять", что в переводе означает, что Украина кормит весь Союз и при отделении ее граждане, наконец, наедятся этого сала от пуза. Еще в этом нижнем национализме присутствовали футбольные и им подобные страсти и жажда выбросить адреналин, не находящая лучшего применения, чем подраться с фанами других команд, тем более "не наших", и т.п. Что касается уважения к культуре, то его в этом слое не было ни к своей украинской, ни к русской.
Русский национализм этого периода отличался от украинского и содержанием и подэтапами развития. Во-первых, он задержался с появлением по сравнению с украинским и я услышал о нем только в первой половине 80-х. Во-вторых, на том этапе он еще не имел верхнего, культурного, теоретизирующего слоя и представлял собой просто проявление стихийной неприязни русского обывателя к кавказцам и прочим "чучмекам", которых стало слишком много в русских городах и которые, по мнению обывателя, вели себя слишком нагло (что в какой-то мере соответствовало действительности). И только во второй половине 80-х, по моей прикидке (не претендую на полное владение информацией) это стихийное недовольство получает теоретическое оформление от некоторых интеллигентов и политиков, разделяющих его или пожелавших использовать его в карьерных целях. При этом выкристаллизовываются 2 идеи. Одна - что русские кормят всех остальных в Союзе, особенно не славян. И вторая - что участие в русской культуре большого количества нерусских (в чем, как по мне, было преимущество русской культуры) вредит ей и потому русский народ должен отделиться от прочих. Этот русский национализм конца 80-х с одной стороны национализм, как национализм - неприязнь к инородцам и уверенность в превосходстве своего народа над остальными. С другой стороны он отличается от других национализмов, украинского в частности, тем, что украинцы стремились отделиться, будучи или считая себя угнетенными в Союзе, русские же были господствующей нацией. Желание господствующей нации отделиться от тех, кем она правит, случай достаточно необычный в истории. Получился редкий парадокс, когда два национализма вместо противоречия своих целей и основанной на нем борьбы, оказались взаимодействующими и поддерживающими друг друга. (Вспомним призыв Ельцина ко всем националам Союза: "Берите столько независимости, сколько сможете"). В результате отделение Украины произошло почти столь же мирно, как "Бархатная революция" в Чехословакии, хотя в основе этих мирностей лежали разные идеологии. И эта разница, как и положено, проявила себя позже уже после развала и обретения независимости Украиной и другими бывшими республиками: Чехия со Словакией после разделения живут мирно и дружно, чего про Россию с Украиной не скажешь.
Эволюция русского и украинского национализма уже на этапе до развала Союза (не говоря о последующих) не может быть правильно понята, если мы отвлечемся от взаимодействия их с другими надличными идеями. На последнем этапе существования Союза марксисткая идея в нем умирала, ее авторитет в народе угасал, но главным ее конкурентом на том этапе был не национализм, а либерализм. Национализм лишь слегка брезжил, когда либерализм уже вливался в советское общество могучим потоком. Точнее двумя потоками. Через один из них, олицетворяемый диссидентским движением вливался добротный классический либерализм с требованиями демократии, рыночной экономики и прав человека, под которыми понимались политические и экономические свободы. Через другой поток вливался нео либерализм, он же либерализм сексуальный и шкурнический. Сексуальный - олицетворяли рокеры, эстрадные хохмачи, у которых не хватало таланта Райкина, чтобы успешно острить "выше пояса", столь же бездарные киношники, заменявшие отсутствие таланта порнухой и чернухой, и прочие любители "клубнички" с требованием неограниченных сексуальных свобод, которые заменяли для них все политические и экономические. Шкурнический - олицетворяли фарцовщики, подпольные цеховики, комсомольские вожди, превратившиеся в кооператоров и многие партийные секретари и красные директора, обогащавшиеся с помощью взяток и незаконного использования служебного положения и жаждущие не скрывать больше своего награбленного богатства. Впрочем, деление нео либерализма на сексуальный и шкурнический несколько условно, потому что и сексуал либералы заботились о своем гешефте, который они делали на сексе, и шкурники, нажившись нечестным образом, жаждали сладкой жизни (именуемой в нео либерализме гедонизмом), которая для одних выражалась в сексе за деньги, для других в развлечениях, которые поставляло секс искусство киношное, эстрадное и т.п.
Вливался нео либерализм прицепом к идеям старого доброго экономического и политического либерализма и демократии, которые таки да исторически доказали свое превосходство перед советским тоталитаризмом и плановой экономикой, с неизбежностью ведущими в конечном счете к застою. Идеологи сексуального либерализма ловко передергивали карты, представляя дело так, будто бы без неограниченных сексуальных свобод невозможны ни рыночная экономика, ни демократия. И это вопреки тому, что капитализм с демократией не только успешно существовали и до сексуальной революции, но наоборот, именно после нее начали все больше проявляться признаки загнивания свободно рыночной демократической системы. (Хотя не один сексуальный либерализм тому причина). Шкурные либералы мазались под нормальных функционеров рыночной системы, ведущих между собой честную конкуренцию, хотя на самом деле они были паразитами этой системы, т.к. убивали честную конкуренцию в зародыше еще до того, как она появилась. Эта мимикрия нео либерализма послужила причиной тому, что многие диссиденты, испытывающие в глубине души отвращение к грязи, не только мирились с сексуальным и шкурным либерализмом, но и рассматривали его как союзника в борьбе с режимом. Впрочем, в диссидентской среде господствовало мнение, что ради свержения власти КПСС можно вступать в союз с представителями любых идеологий. Потому и с националами, причем не только добропорядочными патриотами своих народов, но и с достаточно махровыми националистами, диссиденты, не колеблясь, сотрудничали.
Но если националам это сотрудничество давало важную для них поддержку, то порно киношники, а тем более вороватые партийные и комсомольские секретари в этой поддержке и не нуждались. Некоторые из них, правда, мазались под диссидентов, но большинство и этого не делало. А многие и не осознавали себя нео либералами и не прикрывались, не обосновывали себя никакими теоретическими построениями. Они просто использовали возникшее пространство свободы для удовлетворения своих инстинктов, не обременяя себя никакими высоким материями на предмет того, что будет с обществом, страной, человечеством. Эта стихийность, эта апелляция нео либерализма к животным инстинктам, сидящим в человеке, и обеспечивали и обеспечивают ему победное шествие сначала в странах Запада, а теперь по всей планете. Хотя изначально тут тоже были теоретические построения, как то философия экзистенциализма, фрейдизм и т.п. но эти теоретические подпорки давно уже настолько обветшали, что нынешние апологеты нео либерализма предпочитают не ссылаться на них, ограничиваясь истошными воплями в духе "Свобода, блин". Но, несмотря на обветшалость теоретического базиса и благодаря упомянутой опоре на инстинкты, нео либерализм все еще силен и хотя в мире нарастает сопротивление ему, он все еще продолжает расширять свое влияние и всякие "пуськи" из любых стран мира все еще получают мощную поддержку на Западе.
Успешное вливание нео либерализма в Союз было обусловлено не только упомянутой его связью с инстинктами и ослаблением марксистской идеологии. Работала и целенаправленная пропаганда правительств западных стран, особенно подчиненных им СМИ. КПСС, которая была врагом для диссидентов, тем более была врагом для Запада, и Запад использовал в борьбе с ней нео либерализм и как идеологию, которую сам исповедовал, и просто как надежное испытанное идеологическое оружие. Использовал он, кстати, и идеологически чуждое ему оружие, как все тот же национализм или религиозный фанатизм. Запад оказывал финансовую и информационную поддержку, а иногда и инспирировал национализм под лозунгом защиты прав человека. Национализм же способствовал ослаблению и, в конечном счете, краху власти КПСС.
Советский Союз развалился, прежде всего, из-за ошибок самой марксистской теории и практики ее осуществления в нем. Роль национализма и нео либерализма в этом была существенной, но не главной. Тем не менее, возникает вопрос, была ли оправдана поддержка Западом национализма в Союзе и насаждение в нем сексуал либерализма даже во имя благой цели (ведь даже правильная цель не оправдывает любые средства). Но, поддержка Западом национализма в республиках, отошедших от России, с натравливанием их против России и насаждение сексуал либерализма на всей территории бывшего Союза продолжилось и после развала Союза и падения власти КПСС на его территории. И это несмотря на то, что главная наследница Союза Россия рванулась навстречу Западу и демократии со всей открытой русской душой. И Варшавский блок распустили, и двум половинкам Германии дали воссоединиться и республики отпустили и внутри все реформы проводили по рецептам Запада: и свободу слова и свободу выезда дали и все, что Запад хотел, сделали. И все это не остановило Запад и, прежде всего, Америку, от действий, направленных на разрушение или, по крайней мере, ослабление теперь уже России. И помимо поддержки и насаждения сексуал либерализма и национализма в республиках, Запад еще, в нарушение договоренностей, придвигал НАТО и военные базы к границам России. В этой ситуации вопрос о моральной оправданности действий Запада благой целью отпадает: считать это морально оправданным невозможно уже ни по каким меркам. Тем более, если учесть, что Америка по всему миру поддерживает националистов и религиозных фанатиков, когда ей это нужно для утверждения ее гегемонии. Достаточно вспомнить исламистов в Афганистане, Египте, Ливии, Ираке и Сирии или югославских албанцев. Причем в большинстве случаев это заканчивается, в конечном счете, ущербом ей самой. Это лишний раз свидетельствует, что трансформация либерализма в нео либерализм - явление негативное и для мира и для самого Запада. Это изменение ценностей ослабляет Запад и изнутри и во внешней политике. Есть связь между деформацией ценностей, касающихся отдельного человека (сексуальный либерализм) и деформацией ценностей, касающихся других стран и народов (внешняя политика). Но пока что это еще не дошло до руководителей Запада.
Теперь рассмотрим, как происходила эволюция национализма и других идеологий на территории бывшего Союза после его развала и, прежде всего, в России и Украине.
Сразу после развала начались националистические войны за передел границ на периферии бывшего Союза: Армения с Азербайджаном за Карабах, Приднестровье, Абхазия. Эти войны унесли десятки, если не сотни тысяч жизней и не закончились и поныне. Что касается Украины с Россией, то поначалу здесь обошлось без кровопролития. На короткое время здесь была эйфория по поводу достижения цели отделения, но без особой агрессивности в отношении соседа. Россия вообще в этот период была исполнена благодушия и любви, пусть и с оттенком покровительства, к своему "младшему брату", которого она "облагодетельствовала", отпустив его на свободу, и отпускала ему газ по цене в разы меньше, чем на Запад. В Украине, правда, благодушия и благодарности "старшему брату" за освобождение и дешевый газ не было, а было немало мечтаний и злорадства, связанных с ожиданием многих украинских националистов быстрого увядания России и сокращения ее до размеров бывшего Московского княжества, и переходом ее могущества и влияния в мире к Украине. Но каких-либо враждебных, агрессивных действий в отношении России в этот короткий период и со стороны Украины не было. Правда, внутри страны было определенное наступление на русский язык и культуру. Выражающееся хотя бы в упомянутом выбрасывании Яворивским русских книг из библиотек, в переводе преподавания в какой-то части школ с русского на украинский и т. п. Но, не следует преувеличивать значение этого явления и представлять его чуть ли не как геноцид русских. Во-первых, русский язык и культура в целом продолжали доминировать на территории Украины. Во-вторых, при советской власти существовало обратное явление - русский язык и культура имели преференции от государства на территории Украины. Так что в какой-то мере процесс украинизации был оправдан. (Скажем, перевод русских школ в украинские там, где большинство родителей хотели этого). Но и там, где он не был оправдан, не следует делать из этого трагедию, пока русскоязычная и русско-культурная часть населения имела свое представительство в парламенте и могла защищать свои права в рамках нормальных демократических процедур.
Этот короткий период длился в Украине год, максимум два, затем национализм, массовый национализм резко пошел на убыль. Это было связано с мощным экономическим кризисом в Украине, как и в России, начавшимся сразу после развала Союза и потребовавшим от массового человека затраты всех сил на простое выживание. Не будем забывать, что население как России, так и Украины сократилось в первой половине 90-х на миллионы, продолжительность жизни у мужчин упала до 55 лет (плюс - минус год) и т.д. Это - пострашнее, чем даже войны на периферии. Короче, массам стало не до национализма и вообще ни до каких высоких материй. Конечно, сохранилось идейное ядро национализма, но даже внутри этого ядра происходили брожение и расколы. Так, например, РУХ, имевший сразу после отделения сильные позиции в украинской политике, уже через несколько лет не только утратил эти позиции, но и развалился на 3 части.
Но само собой, что идеологи национализма сохранили верность своей идеологии и даже закалились и ожесточились в борьбе и продолжили с еще большим рвением свою пропагандистскую работу, используя для этого и какие-никакие достигнутые позиции в политическом истеблишменте. Главный акцент в этой пропаганде делался на историю, подлинную, а чаще вымышленную, доказывающую какой замечательный мы народ и какие гады - наши соседи и потому какие у нас есть права набить им морду. И поэтому, когда в конце 90-х начался экономический подъем, позволивший народу слегка оторвать голову от забот о хлебе насущном, начался и новый подъем национализма в Украине. На сей раз уже не такого примитивного, как перед развалом Союза (когда главным мото было "Воны наше сало йидять"), а более "свидомого" и злого. Движение опять приобретало смысл и цель: теперь уже не отделение от Союза, а установление в Украине подлинно украинской власти. При этом существующая власть, т.е. Кучма, обвинялся в том, что он и его окружение либо недостаточно украинские, либо антиукраинские. Поминалось ему его советское прошлое и приписывалась склонность к дружбе с Россией (дружба с Россией уже как таковая становилась порочной и порочащей), а не с Западом. Это, несмотря на то, что Кучма, как и в России и даже раньше ее, провел все демократические реформы, которые требовал Запад. Несмотря на то, что жить при Кучме стали лучше, обвинялся он и в том, что недостаточно лучше. Вот если бы он был более украинским, то жили бы еще лучше. Ну, а самый низкий, жлобский слой национализма обвинял Кучму и предыдущего президента Кравчука еще и в еврейских корнях ("Кравчук - жид, у Кучмы жена жидовка" или наоборот).
Кстати, хоть Кучма и провел ряд важных и нужных реформ и добился оживления экономики, но тезис, что могло быть еще лучше, не был лишен основания. Основные преимущества от реформ получил не народ, а олигархи, фактически созданные Кучмой, включая его семейный клан, в стране процветала коррупция, свободная конкуренция была не такой уж свободной, средний и малый бизнес подавлялись олигархами и т.д. Поэтому протестное движение против Кучмы было не чисто националистическим, но включало в себя социально демократическую компоненту. Да и националисты на этом этапе провозглашали свою цель (украинская власть в Украине) лишь в полголоса, а отчасти мазались под борцов, отчасти действительно боролись за права и благосостояние всех граждан в Украине.
Помимо пропаганды идеологов и улучшения уровня жизни за этим новым подъемом национализма видна была еще длинная рука Запада во главе с Америкой. Запад не устраивала Украина, кормящаяся с двух столов, российского и западного. (Кучма был великий мастер сшибать куски и с того и с другого). Западу нужна была полностью подчиненная ему и враждебная России Украина для дальнейшего удушения последней. Тем более нужна, что Россия за это время проделала свою эволюцию, не устраивающую Запад, и к ней я и перехожу.
В России гайдаровско - ельцинские реформы, подобно кучмовским в Украине, сначала дали страшный экономический коллапс с трагедией для населения, подобной украинской, а затем медленный подъем со всеми теми огрехами, что и в Украине: коррупцией, засильем олигархов, подавлением малого и среднего бизнеса и т. д. Надо заметить, что экономический коллапс и засилье олигархов были в немалой степени объективно обусловлены историческими обстоятельствами: расколом Союза с разрывом экономических связей между отделившимися республиками и сменой экономической модели. Реформы были неизбежны и неизбежно болезненны. Но эта неизбежность была весьма усугублена ошибочностью реформ, навязанных Западом. О сути этих ошибок написано много (и я писал), но не буду здесь входить в этот предмет, дабы не отвлекаться от главной темы. Этот экономический коллапс, также как в Украине, поначалу придавил националистические настроения в массах, но затем они вновь возродились и стали нарастать. Но мотто этого нового роста национализма в России было в корне отличным от украинского и от того русского национализма, что был до развала Союза и весьма поспособствовал развалу. Русские и вообще россияне почувствовали себя не без основания обманутыми Западом и униженными и всю вину за свое бедственное положение, унижение и страдания и даже за развал Союза возложили на Запад. Забыв, что большая часть вины лежит на них самих, избравших себе неправильный путь развития, которым следовали 70 лет, а потом решили изменить его и даже Союз развалили сами, движимые своеобразным национализмом. Теперь националисты сосредоточили свою неприязнь на Западе и взалкали былого могущества, несмотря ни на что. Началось, как и в Украине, перекручивание истории с восхвалением и оправданием себя любимых всегда и во всем, с возвеличением и оправданием всех своих царей и деспотов, какие бы беды они не навлекали на свой и другие народы в прошлом. Вплоть до реабилитации и даже нового культа Сталина, уничтожившего десятки миллионов своих сограждан и заложившего извращением марксистской теории начало краха Союза, который, если бы не Сталин, имел шансы эволюционировать в нормальный европейский социализм. Начался откат от демократии, далеко не такой сильный, как это пытаются представить на Западе, но тем не менее. Начались в порядке возвеличения своего прошлого, "доказательства", что с экономикой в Союзе было все прекрасно, и что Союз вовсе не проиграл Западу на экономическом поле, и что надо вернуться к плановой экономике. К плановой экономике к счастью не вернулись, но определенные сдвиги в направлении большей централизации управления ею произошли, хорошо навредив этим экономике. Усугубилась бюрократизация системы. В управление и науку набилось много бездари, позиционирующей себя великими патриотами, а талантливых и четных, способных видеть недостатки происходящего, ура патриоты изгоняли, обвиняя в недостатке патриотизма и на этом основании зачисляя во враги народа и пятую колону. Дошло уже до того, что Солженицына причислили к врагам народа. Если так пойдет, скоро Гоголя с Салтыковым-Щедриным выкопают из могил, чтобы провести через аутодафе. Началась новая гонка вооружений, тормозящая экономический рост. Какой это наносит вред стране и к чему это может привести, легко понять, если вспомнить судьбу Советского Союза.
Надо заметить, что одновременно с ростом национализма происходил рост и здорового патриотизма (грань между национализмом и здоровым патриотизмом не всегда можно четко провести) и наряду с негативными изменениями в российском обществе происходили и позитивные. С одной стороны, гонка вооружений привела в свое время к краху советской экономики. (Как последняя капля). Но с другой стороны, учет реальной действительности говорит, что Россия сегодня нуждается в укреплении своей обороноспособности и это укрепление подпитываемое патриотизмом происходит. (Его можно было бы сделать даже более быстрым, если бы параллельно происходили нужные реформы в экономике и науке). Самое главное из позитивных изменений то, что началось возрождение богатой русской культуры, несущей высокую духовность и вытоптанной в последние десятилетия советской власти и первые годы после развала Союза почти до основания влиянием и вливанием западной нео либеральной, постмодернистской, синтетической, бездушной и бездуховной псевдо культуры. Последнее означало идеологический вызов нео либеральному Западу. А, как известно, идеологическая борьба - самая жестокая из всех видов борьбы, и Запад, который и до этого не отказался от намерений додавить Россию или подчинить ее себе, теперь воспылал жаждой осуществить это с еще большей силой.
Теперь вернемся к Украине и первому кульминационному моменту в ее истории - 2004-му году.
(Продолжение следует)